На выставке представлены стихи и проза Народного поэта Дагестана. Книги с выставки пользуются большим спросом у читателей всех возрастов.
Особый интерес у молодежи вызвала книга сказаний «Клятва землей».
В предисловии к книге Расул Гамзатов писал: «От отца и земляков я слышал в детстве много преданий, особенно о Шамиле, Хаджи-Мурате, Хочбаре. Позднее об этом находил много интересного в книгах. В конце концов я все обобщил и изложил в поэмах… собрав все в этой книге, мне хотелось сказать и взрослым, и детям, всем школьникам – пусть наши имена, наши песни, наша честь, наша доблесть и мужество не уйдут в землю, в небытие, а останутся назиданием для поколений.
Пусть добрые люди пребывают в добре, а плохие станут хорошими. Вассалам, вакалам».
Книга «Клятва землей» одухотворена фольклором. Мудрость народная – будь она воплощенной в сказание, притчу, пословицу или поговорку – Гамзатовым словно выносится из кладовых веков на просторы наших дней. Древние сказания и легенды поэт сумел осмыслить по-своему и воспроизвести в новой, современной трактовке.
Особый интерес у молодежи вызвала книга сказаний «Клятва землей».
В предисловии к книге Расул Гамзатов писал: «От отца и земляков я слышал в детстве много преданий, особенно о Шамиле, Хаджи-Мурате, Хочбаре. Позднее об этом находил много интересного в книгах. В конце концов я все обобщил и изложил в поэмах… собрав все в этой книге, мне хотелось сказать и взрослым, и детям, всем школьникам – пусть наши имена, наши песни, наша честь, наша доблесть и мужество не уйдут в землю, в небытие, а останутся назиданием для поколений.
Пусть добрые люди пребывают в добре, а плохие станут хорошими. Вассалам, вакалам».
Отрывок из "Сказания о Хочбаре, уздене, из аула Гидатль,
о Кази-Кумухском хане, о Хунзахском нуцале и его дочери Саадат"
о Кази-Кумухском хане, о Хунзахском нуцале и его дочери Саадат"
Мой Дагестан! Начал начало.
Того, что было не иначь.
С утра полдня зурна звучала.
С обеда начинался плач.
Полжизни – пляска и веселье,
Полжизни – сабли острие.
Твоя история пред всеми,
Тьма и величие ее.
Горели горные аулы,
Горели в мире города.
Хочбары, жены – все минуло,
Народ не сгинет никогда.
Не минут свадьбы, песни в поле,
Не минет древняя молва,
Не минут мужество и воля,
Не минут давние слова:
«Запомнят люди все, что было,
И все положат на весы.
Еще огнем не опалило
Мне дагестанские усы.
Терзайтесь, плачьте, рвите груди,
Меня забвенью не предать,
Пока в горах не псы, а люди,
Пока стоит аул Гидатль!»
Когда же рог, налив полнее,
Подносят мне, а я лишь гость,
Я повторяю, не робея,
Хочбара-гидатлинца тост.
Я говорю, поскольку спрошен,
Негромким голосом глухим:
– Пусть будет хорошо хорошим,
Пусть плохо будет всем плохим.
Пусть час рожденья проклиная,
Скрипя зубами в маете,
Все подлецы и негодяи
Умрут от болей в животе.
Пусть в сакле, в доме и в квартире
Настигнет кара подлеца,
Чтоб не осталось в целом мире
Ни труса больше, ни лжеца!
Того, что было не иначь.
С утра полдня зурна звучала.
С обеда начинался плач.
Полжизни – пляска и веселье,
Полжизни – сабли острие.
Твоя история пред всеми,
Тьма и величие ее.
Горели горные аулы,
Горели в мире города.
Хочбары, жены – все минуло,
Народ не сгинет никогда.
Не минут свадьбы, песни в поле,
Не минет древняя молва,
Не минут мужество и воля,
Не минут давние слова:
«Запомнят люди все, что было,
И все положат на весы.
Еще огнем не опалило
Мне дагестанские усы.
Терзайтесь, плачьте, рвите груди,
Меня забвенью не предать,
Пока в горах не псы, а люди,
Пока стоит аул Гидатль!»
Когда же рог, налив полнее,
Подносят мне, а я лишь гость,
Я повторяю, не робея,
Хочбара-гидатлинца тост.
Я говорю, поскольку спрошен,
Негромким голосом глухим:
– Пусть будет хорошо хорошим,
Пусть плохо будет всем плохим.
Пусть час рожденья проклиная,
Скрипя зубами в маете,
Все подлецы и негодяи
Умрут от болей в животе.
Пусть в сакле, в доме и в квартире
Настигнет кара подлеца,
Чтоб не осталось в целом мире
Ни труса больше, ни лжеца!
Комментариев нет:
Отправить комментарий